(Марина Эйнгор)
‑ Здравствуйте, дорогие друзья! С вами Эйнгор Марина Алексеевна ‑ президент Международной Ассоциации Ветеринаров и микробиологов. Наша ассоциация помогает ветеринарам определиться со специализацией, помогает с приобретением современных знаний, также, мы обучаем созданию внешней экспертности специалистов, чтобы нас узнавали работодатели, уважали коллеги, мы имели много благодарных клиентов, соответственно, хорошо зарабатывали. Сегодня у нас в гостях — Анастасия Чернявская. Она ветеринарный врач, специализируется на реабилитологии. На сегодняшний день она работает в ветеринарном центре «Зоостатус» в городе Москве. Она специализированный специалист в области ветеринарной реабилитации. Была во многих… стажировалась во многих интересных местах за границей и в свое время закончила обучение по специализации ветеринарный врач в Московской ветеринарной академии. Также участвовала в международных конгрессах: в Женеве, в Швейцарии. Здравствуйте, Анастасия! Я думаю, что самым лучшим будет, если вы сами о себе немного расскажете.
(Анастасия Чернявская)
‑ Добрый, добрый день! Здравствуйте! Во-первых, спасибо большое за приглашение. Правда, очень приятно. Тогда немножко о себе, потому что, правда, нам ведь …
(Марина Эйнгор)
— Мы всегда за правду.
(Анастасия Чернявская)
— Обо мне много написано непонятно чего. Я закончила Московскую ветеринарную академию, сейчас вот надо посчитать, наверное, когда закончила. Ветеринарным врачом я не собиралась становиться большую половину жизни, честно говоря. И до последнего момента была уверена, что я поступлю во МХАТ на факультет, который готовит художников-декораторов, художников-постановщиков – это театральные художники, которые готовят декорации и так далее. Просто потому, что большую часть своей жизни я провела среди работников театра. У меня мама работает в школе-студии МХАТ, у меня бабушка проработала большую часть своей жизни в театре имени Вахтангова и так далее. И, в общем, это, наверное, было относительно неожиданной новостью в моей семье, что я решила поступать в ветеринарную академию. Потому что ветеринарных врачей в семье у нас не было, насколько я знаю. Ну, или разве что, что это какие-то, ну, очень дальние родственники, c которыми я даже не знакома. Как и все, наверное, я отучилась в академии и, наверное, как у многих после окончания у меня осталось ощущение, что многого я еще не знаю, не умею и хочется научиться большему. В то время, собственно, я начала подрабатывать ассистентом, ассистентом хирурга. Я все время работала в различных отделениях хирургических со второго курса академии, помню даже сейчас, потому что… поэтому, просто, после всего этого обучения — куча проблем. Потому что работу, учебу – это достаточно тяжело совмещать. Тем не менее, к моменту окончания я уже чем-то… Хочется так верить, прочно закрепилась в хирургическом отделении в клинике «Биоконтроль». Прекрасная клиника там, замечу. Я до сих пор туда очень люблю приезжать. Надеюсь, что у меня действительно хорошие отношения с теми, кто остался там работать. И, собственно, на тот момент я уже занималась и готовилась писать кандидатскую диссертацию очередной методики стабилизации коленного сустава у собак при разрыве крестообразной связки. Это, наверное, самая моя экстремальная тема ветеринарных хирургов-ортопедов, потому что, действительно, очень распространенное заболевание, которое лечится только хирургически. И, собственно, уже на тот момент — было уже какое-то безумное количество различных техник. И, вот, собственно, еще одна была. Мы успешно ее применяли в практике. И в какой-то момент я заметила, что обследуя, мы встречаем наших прооперированных пациентов через какое-то время и они совсем не все выглядят так, как мы рассчитывали на то, не так хорошо, как мы мы рассчитывали, как владельцы бы рассчитывали на это. И возник вопрос, а, собственно, почему, потому что я там была и я сама видела, что операция прошла замечательно, не знали — чего ждать, почему у нас нет 100 % блестящих результатов, да, и так далее. Я начала копать в эту сторону, да, вопрос по всему миру, какая практика, почему и что мы делаем не так? Или, может быть, наоборот. И оказалось, что на самом деле уже давным-давно после, мне тогда показалось, что было какое-то открытие. Оказалось, что, действительно, уже давным-давно по всему миру это абсолютно повседневная практика по аналогии с человеческой медициной. После ортопедических операций всем пациентам рекомендуют пройти курс реабилитации для восстановления. Иногда – после, иногда – вместо, а иногда – перед операцией и так далее, и не только ортопедическим пациентам. Собственно, на тот момент для меня это было – ух ты, ничего себе, есть целая область, о которой я даже не подозревала. И которая на самом деле так тесно связана с тем, чем я занималась. И тогда я начала думать: «О’кей! Где я могу узнать об этом больше?» Так я начала учиться и, в общем, пришла к тому, что, собственно, в России, наверное, ничему новому я не научусь. И, таким образом, закинуло меня сюда, в Штаты, в Международный университет Колорадо. Собственно, на сегодняшний день есть всего две программы в мире, которые выпускают сертифицированных специалистов, то есть американской у нас такой нету. А когда, после окончания учебного заведения, да, вы получаете определенные знания, что вы доктор ветеринарной медицины, но вы не имеете права практиковать в какой-то специальности конкретно – это общая практика. Вот общей практикой и занимайтесь. Если вы хотите заниматься чем-то конкретным – вам нужно специализироваться или получать сертификацию и дальше становиться членом коллегии специалистов, поступать в колледж какой-то конкретной специализации, но одно не отменяет другого. И первым шагом в этом плане было бы получение сертификата, собственно, чем я и занималась в течение 2-х лет. Прошла эту сертификацию, сертифицировалась, вот, теперь я – сертифицированный реабилитолог. Сейчас, спустя уже время, я постепенно планирую поступать, все-таки, наверное, в колледж. И, к сожалению, он – один-единственный. У большинства специализаций есть американские и европейские колледжи, да, там, колледж по дерматологии, колледж хирургии, колледж Шютфорд. На сегодняшний день есть только один-единственный американский колледж по спортивной ветеринарной медицине и реабилитации, и вот, надеюсь, что через какое-то время получится стать его резидентом. Чтобы уже дальше углубляться и учиться, и так далее.
(Марина Эйнгор)
‑ Интересно. Скажите, пожалуйста, Анастасия, вот то место, где вы сейчас работаете, наверное, оно хорошо, ну, то есть, вот этот ветеринарный центр хорошо оборудован? Насколько важно оборудование для такого рода деятельности, скажем так, и что действительно играет роль больше, вот, в процессе реабилитации?
(Анастасия Чернявская)
‑ Центр же, ветеринарный центр «Зоостатус», в котором я сейчас работаю, изначально задумывался, как, в том числе, да, если не в первую очередь, как референтный центр для пациентов, направленных на реабилитацию из каких-то других центров. Поэтому изначально, конечно, мы уделяли много внимания и времени тому, чтобы оборудовать его максимально удобно. Да, и чтобы максимально удобно для врачей, для пациентов. Чтобы там было то, что нам нужно. Конечно, у нас есть на сегодняшний день, мне кажется, у нас есть практически все, что можно. В принципе, от кучи различных приборов, оснащений и так далее. Но, откровенно говоря, на мой взгляд, первое и, наверное, самое важное — это, для ветеринарного специалиста и, наверное, в любой области – это знание иностранных языков. Потому что именно это позволит учить и развиваться дальше, и общаться с коллегами по всему миру. Потому что в замкнутом пространстве, как бы, в своей стране, как бы, на каком бы уровне продвинутом не была бы ветеринарная медицина в данной конкретной стране, все равно никогда не получится получить общую картинку. Если вы не общаетесь с коллегами из других стран, не делитесь своим опытом, воспринимаете чужой опыт, читаете статьи, книжки в оригинале, не переведенные кем-то. Переведенные кем-то – это значит, что вы уже не первые, кто их прочли. Поэтому, в первую очередь, на мой взгляд, необходимо вкладывать в это деньги и время. Сколько бы вам лет не было и сколько бы лет вы не работали в профессии — изучение иностранных языков в поездках и путешествиях куда-то еще. Для того, чтобы посмотреть — а как это еще где-то устроено? Собственно, перед тем, как начать работу в Центре, где я работаю сейчас, я успела пересмотреть определенное количество и посмотреть, и, в общем, принять участие в организации определенного количества отделений реабилитации в других местах. И в России, и за границей. Это безусловный опыт, который позволил нам сейчас учесть ошибки, которые мы допускали раньше, да, чтобы улучшить работу. Собственно, на мой взгляд, основным отличием, которое я вижу между центрами в Москве и не только в Москве, в Санкт-Петербурге, ветеринарными центрами, которые реабилитацией занимаются, да, и отделениями реабилитации, при больших клиниках — это такой относительный бум, наверное, да, и у меня есть статистика такая, что за последние 5 лет только в Москве и Московской области открылось 7 отделений реабилитации при крупных клиниках. Не просто ветеринарный кабинет или врач, который выезжает, да, и занимается реабилитацией на дому, такое тоже возможно, собственно, прекрасно — Анна Паолини. А это — отделения при крупных центрах, которые решили, что им не хватает вот этих услуг в своем списке. То есть вопрос о том, что это становится популярным, наверное, уже закрыт. А, собственно, мы попытались сделать немного по-другому. У нас работа организована таким образом: у нас есть несколько врачей-реабилитологов — это 1-2 врача, которые занимаются исключительно осмотром, приемом, составлением программ, да, то есть, что мы будем делать, что делать сейчас, оценка состояния и так далее. А манипуляции выполняет инструктор-реабилитолог. Безусловно, это ветеринарные врачи, да, но они выполняют, ну, такие, это как люди, которые выполняют поставленную задачу. Естественно, со скидкой на то, что, безусловно, все мы оцениваем состояние, безусловно, все мы думаем, а правильно ли… Это такой double-check? А правильно ли моя коллега назначила вот это, вот это и вот это. Но, таким образом, у нас получается врач, который занимается составлением программ и специалисты, которые занимаются выполнением назначенной программы параллельно. И обычно этих специалистов в клинике работает гораздо больше, и, таким образом, у нас получается принять больше пациентов в день и оказывать, наверное, более качественно, надеемся, качественные услуги пациентам и владельцам наших пациентов – это люди. Клиента определяют, все-таки, собаки.
(Марина Эйнгор)
‑ Скажите, у нас, кстати говоря, совсем недавно прошел курс по ветеринарной акупунктуре. Как вы рассматриваете этот метод в качестве инструмента для реабилитологии?
(Анастасия Чернявская)
‑ Вы знаете, на мой взгляд, это может быть замечательным средством, в первую очередь, для контроля хронической боли. Кто бы что ни говорил, но акупунктура в целом, вообще, уже с 2002-го года, не помню, по-моему, входит в официальный список рекомендованных техник Всемирной организации здравоохранения. То есть, это техника, которая имеет достаточно доказательную базу для того, чтобы рекомендовать ее в работу. Поэтому, те специалисты, которые скептически относятся к этому методу, наверное, они просто еще не очень в курсе, что действительно возможно сделать, да. И в этом плане, безусловно, на мой взгляд это очень… Потенциал вот этой области на самом деле большой. Сейчас у нас, мы сами по себе видим, что сейчас возраст и количество различных болезней наших пациентов постепенно повышается. Да, то есть мы больше и больше имеем дело с пожилыми пациентами, пациентами с хроническим флегмон-синдромом и так далее. И мы нередко направляем к специалисту, который занимается ветеринарной акупунктурой в качестве, безусловно, это никогда не бывает моно-режим, да, это антикварный метод дополнительных услуг, но тем не менее, на мой взгляд, он достаточно ценный и в основном для контроля хронической боли, так как он, кстати, переименован в последнем, в последнем дедлайне, в последних рекомендациях, которые выпустили в “Саво” еще в 2014-м о том, что необходимо рекомендовать акупунктуру, как одно из средств контроля хронических болевых синдромов, особенно при ортопедических неврологических заболеваниях. Безусловно, это прогрессивный метод, вопрос об… на мой взгляд, что он достаточно скомпрометирован в нашей стране, как достаточно… как и многие многие другие вещи. Просто потому, что это серьезное направление, то есть и, соответственно, нужно долго учиться, долго… это не двухнедельные курсы, никаким образом. Это все-таки, что-то, что нужно осваивать и практиковать, да, какое-то время. И только тогда вы будете иметь какой-то эффект. У нас, конечно, сколько у нас… ну, это уже более глубокий вопрос, наверное, поскольку у нас вот такой род деятельности — вообще никак не регулируется. Этим занимается абсолютно кто угодно. Да и без ветеринарного диплома, и так далее, собственно. Вот эта реабилитационная деятельность — она доступна всем, кто заинтересован в этом. И ветеринарным специалистам, и кому угодно. Поэтому, вопрос, наверное, я ни в коем случае не хочу сейчас умалить вклад людей, не являющихся ветеринарными специалистами, но тем не менее, на мой взгляд, все-таки, если они работают с животным больным, да, с какими-то патологиями, все-таки необходимо представлять себе, как конкретно это работает, да, что за диагноз, как он может проявляться, какие могут быть последствия, да, того, что я делаю и так далее.
(Марина Эйнгор)
‑ Я поняла из вашего разговора, что действительно это вопрос непростой. И, если им заниматься серьезно, на профессиональном уровне, то он требует серьезного изучения. И, естественно, базу ветеринарного врача, базовые знания ветеринарного врача. Скажите, пожалуйста, что вы посоветуете нашим коллегам, кто сегодня, скажем, хочет стать… приобрести эту специализацию или, может быть, да, сделать ее основной или дополнительной к своей деятельности, усилить ее, скажем так? Что он должен сделать для того, чтобы изучить вопрос?
(Анастасия Чернявская)
‑ В первую очередь, наверное, имеет смысл освежить свои знания в области ортопедии и неврологии. У нас есть обучающие курсы при центре. Они рассчитаны на людей, которые планируют или добавить эту специализацию, да, в спектр того, чем они занимаются, да, или посвятить, в принципе, свою работу ветеринарной реабилитации. Они, конечно, ознакомительные. То есть, это такое вводное, вводное введение части и так далее. И, встречая людей, да, встречая ветеринарных врачей, которые попадают к нам на это обучение, в общем, мы уже пришли к выводу, что на удивление заниматься ветеринарной реабилитацией в основном приходят из терапии, из интенсивной терапии, да, из реанимации. Может просто это люди, к которым потом приходят послеоперационные пациенты, да, с вопросом: «А дальше то что делать?» И так далее. Но проблема в том, что у многих нет… недостаточно знаний элементарных, да, то есть: умение провести самый простой ортопедический осмотр. Не обязательно вдаваться в какие-то сложные тесты, хотя, безусловно, это необходимо знать уже после, но этому надо учиться, да. И так далее. Но для начала — простое ортопедическое обследование, простой неврологический осмотр. Не обязательно разбираться во всех тонкостях осмотра черепно-мозговых нервов, но какая-то база должна быть. Потому что представление о том, что ветеринарная реабилитация – это какая-то вот своя область, оно на самом деле неправильное. Это специализация на стыке других областей, да. Это и ортопедия, и неврология, и диетология, и нефрология, и чего только, и терапия, и так далее. Это не значит, что можно заниматься всем, совсем нет, все-таки, на мой взгляд, основное — это неврология и ортопедия, да, какие-то знания. А дальше — просто имеет смысл представлять себе в какой момент, вам потребуется консультация конкретного специалиста. Потому что большинство пациентов всё-таки так, как правило или уже полеченные кем-то или пациенты, которые долго копили какие-то проблемы. Соответственно, безусловно, это очень интересная работа, но нужно представлять себе, с кем вы имеете дело. Поэтому, какие-то элементарные знания по ортопедии и неврологии, безусловно, помогут вначале. Лучше разговаривать хотя бы на английском, но разговаривать, “бог с ним”, читайте литературу. Читать литературу, слушать, потому что на сегодняшний день подавляющее большинство доступных материалов… А материалов уже много, и, честно говоря, если мне кто-то говорит, что ничего не может найти вообще — это ерунда абсолютная, потому что и бесплатных, в том числе. Да, сейчас проводятся вебинары и на русском языке, кстати, и на английском, посвящённые исключительно реабилитации уже, то есть не просто чему то, а, вот, конкретно реабилитации. Есть определённое количество международных ассоциаций, куда вступают врачи или заинтересованные люди, уже занимающиеся реабилитацией, но это — английский язык. Потому что достаточное количество учебников, книг полноценных, которые имеет смысл, безусловно, прочитать, иметь дома, открывать постоянно, да, и смотреть. Ну, они на чем? Они на на английском. На сегодняшний день есть один единственный учебник переведенный моим коллегой на русский язык. Достаточно фундаментальная книжка, то есть, в принципе, уже проще, уже можно. Надо читать, смотреть, ездить на конференции, можно в России. Собственно, у нас несколько лет назад уже большая часть крупных ветеринарных конференций проводится по реабилитации и несколько докладов по реабилитации в любом случае будут. Поэтому, это направление развивается и развивается огромными темпами в России, Санкт-Петербурге, это правда. Поэтому читайте, подтягивайте свои знания, хотя бы в английском языке. Общаться с коллегами, вступать в ассоциации, разговаривать со всеми, не бояться спрашивать.
(Марина Эйнгор)
— То есть, вы хотите сказать учиться, учиться и учиться.
(Анастасия Чернявская)
— Безусловно, в ветеринарии, да и, в принципе, врач, который не готов не просто учиться, а переучиваться, разучиваться чему-то одному и учиться чему-то другому, возможно, отступать от своих взглядов взамен новых, более прогрессивных или проверенных и так далее – это, конечно, основное требование, мне кажется без этого врач — не врач.
(Марина Эйнгор)
— То есть, вы призываете чтобы наши коллеги работали больше в сторону, так сказать, прогрессивных идей, уменьшали свое количество консерватизма и были открыты новым каким-то веяниям и знаниям, поведению, скажем, как-то, в какой-то степени. Верно я вас понимаю?
Анастасия Чернявская)
— Безусловно, на сегодняшний день и в человеческой медицине, и в ветеринарной медицине, мне кажется — каждый месяц происходит что-то новое и если у нас не каждый месяц меняется руководство, да, потому, вот, мы раньше делали так, а нет, нет, теперь надо по-другому, но, по крайней мере, это происходит очень часто, и если невозможно следить за всем, что происходит технически и физически очень сложно, тогда можно просто не работать врачом, а следить за всеми новыми тенденциями, но для этого существуют ассоциации специалистов, в которые вы вступаете и которые делают это за вас, и присылают вам прям – дайджест, так, с сегодняшнего месяца мы называем вот это по-другому и так далее.
(Марина Эйнгор)
— Также общаться с коллегами нужно тоже.
(Анастасия Чернявская)
— Конечно, конечно, это общение, потому что лучше учиться на чужом опыте, чем на своем в чем-то, но нужно быть открытым и быть готовым поменять свое мнение, вот это на самом деле очень тяжело и для меня тоже очень тяжело, и есть вещи, от которых я очень тяжело отказывалась в свое время — какие-то убеждения. Вот меня учили так и мне кажется, что это так, и так далее. Потом мы или встречаем статью, или встречаем людей, слушаем их доклады. лекции и понимаем: “Елки-палки, все на самом деле совсем не так просто.” И вот умение отказаться от того чему ты научился до этого и оценить, скептически относится. Вот, на мой взгляд, умение скептически оценивать новое, новое что-то — тоже очень важно, наверное, не только врачам, потому что такое же большое количество и статей, новостей и уж тем более — в области физической реабилитации. Безумное какое-то количество, например, тех же самых приборов в приборной физиотерапии основаны непонятно на чём, да, Бог знает, как работают, но это прекрасно продается и люди не посвящают время тому, чтобы оценить, что это, собственно, такое. У него классная компания, классный сайт, все рекомендуют, стоит дорого, надо попробовать, но что это и так далее.
(Марина Эйнгор)
— Мне кажется…
(Анастасия Чернявская)
— Поэтому, тратить время на то, чтобы представлять себе почему, а что это. Это как умение читать научные статьи. Я, наверное, сейчас говорю, прямо, какой-то совсем учите язык, учитесь читать научные статьи, но это то, чем и я занимаюсь, в том числе. Да и каждый раз заставляешь себя прочитать не только название, да и выводы, а еще то, что посередине. Да и отсеять — насколько там действительно правильно, насколько это действительно имеет вообще какое-то основание и так далее. Всё это, безусловно, занимает время, но мне кажется, вот это в первую очередь будет приносить плоды, позволит развиваться в профессии дальше.
(Марина Эйнгор)
— Спасибо, Анастасия, было очень интересно. Ещё раз хочу сказать нашим слушателям о том, что у нас есть возможность пройти курсы записи по ветеринарной акупунктуре. И тот, кто хочет это сделать, у него есть такая возможность, благо что Анастасия очень даже благосклонно отнеслась к этому методу и такой онлайн-курс может стать, по крайней мере, началом более серьезного пути, скажем. Что ж, Анастасия, большое спасибо. Я желаю вам успехов.
(Анастасия Чернявская)
— Спасибо большое, спасибо за приглашение.
(Марина Эйнгор)
— Мы вас приглашаем. Приглашаю вас еще на нашу площадку — дать ознакомительную лекцию, и кто знает, может быть даже больше. Анастасия, благодарю, хорошего дня, успехов.
(Анастасия Чернявская)
— Спасибо большое.
(Марина Эйнгор)
— Спасибо.
Видео на Youtube-канале: https://www.youtube.com/watch?v=Tk0w9N4hOHI